Судебное разбирательство по делу педиатра Надежды Буяновой длилось 6 месяцев. Каждое заседание поддержать Надежду приходило минимум два десятка человек. Иногда, чтобы все поместились в зал, приходилось вносить дополнительные лавки из коридора.
Уголовное преследование педиатра, которую обвиняют в распространении военных «фейков», привлекло внимание мирового сообщества и уверенно заняло место в ряду самых резонансных политических дел в России. И это неудивительно — история Надежды Буяновой бьет в нерв общества.
Как все начиналось
31 января 2024 года москвичка Анастасия Акиньшина привела на прием в детскую поликлинику № 140 7-летнего сына: у ребенка выскочил ячмень на глазу. Прием вела 67-летний педиатр Надежда Буянова.
Со слов врача в суде, она осмотрела ребенка, назначила ему сдачу анализов и выписала направление к офтальмологу. По показаниям подсудимой, во время приема ребенок вел себя тихо.
После осмотра Буянова приступила к заполнению документации, а мальчик подошел к матери и что-то тихо ей сказал. Она агрессивно ему ответила: «Ах, ты думал, в школу не пойдешь?» После этого мальчик вышел из кабинета, а мама осталась ждать распечатки направления. Педиатр говорит, что женщина была нервная, во время приема шуршала вещами, с ребенком разговаривала язвительно, с напором. Надежда Буянова утверждает, что никаких диалогов на сторонние темы между ней и мамой мальчика не было.
Как рассказала Акиньшина, во время осмотра ее ребенок начал капризничать и хулиганить — «баловаться с краном», как в своих показаниях, позднее оглашенных в суде, пояснил сам мальчик. Педиатр поинтересовалась причинами такого поведения; мать объяснила, что отец мальчика погиб на «СВО».
По словам свидетельницы, Буянову это тема заинтересовала. Женщина стала расспрашивать маму пациента, как ее муж попал на войну — по призыву или добровольно. Узнав, что по контракту, врач спросила: «Вы знаете, что ваш супруг был законной целью Украины, потому что Россия страна-агрессор и напала на жителей Украины?»
После этого, со слов вдовы, у нее случилась истерика: она сказала сыну выйти, начала кричать на Буянову, затем отправилась в кабинет главврача с требованием уволить педиатра. Женщину попытались успокоить и объяснили, что никого увольнять не будут. Тем же вечером Анастасия Акиньшина написала заявление в полицию.
СМИ узнали об этой истории 1 февраля, после публикации телеграм-канала Mash, в которой была отражена версия Акиньшиной. К посту были прикреплены видео и фото заявления на врача. На видео вдова рассказывает о ситуации, плачет и спрашивает: «Меня там успокоить пытались, видимо, хотят замять. А замять уже ничего не получится. У меня вопрос — куда мне обращаться, чтобы эту шмару из страны нахуй выкинули или посадили?»
Обыски, очная ставка, дополнительные допросы. Почему дело не закрыли за отсутствием состава преступления
2 февраля в дом Надежды Буяновой в Химках ворвались силовики. По сети разошлось фото разнесенной квартиры: разбросанные вещи, сломанные дверцы шкафов, перевернутая швейная машинка. На суде оперуполномоченный центра «Э» Данила Павлов заявил, что квартира выглядела так до обыска.
К дому Буяновой подъехал адвокат Оскар Черджиев, но его не пустили: силовики заперли квартиру изнутри, возле дверей выставили двух сотрудников с автоматами. Следователю сообщили о приезде адвоката, но он не отреагировал. После окончания многочасового обыска Буянову в наручниках насильно увезли на допрос в СК.
«В подъезде на моих глазах пожилую женщину схватили под руки и буквально поволокли по ступенькам. Я требовал предоставить мне возможность пообщаться со своей подзащитной, назвать адрес, куда ее увозят. Но сотрудники умышленно сообщили мне ложный адрес. Я смог самостоятельно отыскать Буянову только через два часа», — рассказал Черджиев.
Найдя подзащитную уже к ночи в Тушинском следственном отделе, адвокат попросил перенести проведение допроса, но следователь Бочаров отказал в этом.
Допрос в итоге закончился в шесть часов утра. Все это время женщину держали в наручниках, а рядом с ней сидел силовик с автоматом.
По словам адвоката, при первом допросе и очной ставке Акиньшина заявляла, что во время диалога с врачом ребенка в кабинете не было, но дверь была открыта и другие посетители поликлиники слышали разговор. Записи с камер видеонаблюдения показали, что это ложь — дверь все время приема оставалась закрытой. Следственный эксперимент показал, что в таком случае в коридоре ничего не было слышно. Из состава преступления пропадал главный элемент — публичность.
На тот момент случай уже стал резонансным, а уголовное дело возбудили по прямому указанию главы СК Александра Бастрыкина. Поэтому просто закрыть его силовики не захотели. Черджиев считает, что именно тогда у следствия возникла идея изменения изначальных показаний Акиньшиной и «появления» в кабинете третьего человека — сына женщины.
В тот же момент ведущий следователь Никита Ратников поручил провести допрос ребенка сотруднику УФСБ Сироткину. На суде Ратников объяснил, что принял это решение из-за своей занятости и расследования других уголовных дел. Но вот Акиньшину он дополнительно допросил лично, для этого даже приехав к ней домой. Как затем Ратникова пояснил в суде, сделал он это для того, чтобы устранить выявленные им противоречия. После двух допросов матери и ребенка в дело вернули элемент публичности.
При допросе Буяновой следователь вел себя недоброжелательно. Когда во время перерыва силовики объявили, что пошли покупать себе еду, обвиняемая попросила купить что-нибудь и ей. Расспрашивали ее долго: женщина с утра оставалась голодной. На ее просьбу Ратников ответил: «Здесь вам не столовая». Еду Буяновой в итоге купил оперуполномоченный центра «Э» Данила Павлов. На суде врач выразила благодарность мужчине за такой поступок.
А был ли мальчик? Что огласили в показаниях сына Анастасии Акиньшиной
На суде несовершеннолетний фигурировал под именем Федор Николаев. Защита неоднократно просила о допросе ребенка на заседании, но ходатайства отклонялись раз за разом. Суд не услышал показаний ключевого свидетеля лично, они были только оглашены стороной обвинения.
По словам Федора Николаева, зафиксированным в протоколе от 21 января 2024 года, он во время приема у врача с мамой начал «баловаться с раковиной», а затем услышал, как взрослые начали говорить об отце и его работе. Мальчик обратил внимание, как врач назвала его отца «законной целью Украины», и ему от этих слов стало плохо. В этот момент мама сказала ему выйти из кабинета.
Защита отмечала употребление слов, несвойственных для словаря семилетнего ребенка: «страна-агрессор», «СВО», «законная цель Украины». Педагог-психолог, присутствовавшая при допросе мальчика, напротив, заявила, что в семилетнем возрасте дети могут произносить подобные формулировки. Из-за страха за собственную безопасность в суде этот эксперт выступала через ВКС без визуального сопровождения под псевдонимом Алла Шаляпина.
В прениях Оскар Черджиев указал, что кандидатуру Аллы Шаляпиной для участия в допросе предложил лично следователь Ратников. Адвокат перечислил другие факторы, которые, по его мнению, указывают на предварительную подготовку несовершеннолетнего к даче показаний: ребенок говорил не «мой папа», а «наш папа», и рассказывал только то, что нужно следствию, мог назвать дату приема и номер кабинета.
Сама Буянова комментировала в последнем слове: «Врач, тем более педиатр, не способен желать зла ребенку и его матери, травмировать психику ребенка, только изверг на это способен и на те слова, которые я якобы ей сказала. Мать сама запуталась в своих показаниях. Даже дату посещения поликлиники не могла назвать: то ли 30, то ли 31 января».
Как Надежда Буянова оказалась в СИЗО
3 февраля суд отказал следствию в ходатайстве о том, чтобы взять Буянову под стражу, и отпустил ее под домашний арест с запретом определенных действий. На женщину налагалось три ограничения: запрет на общение со свидетелями дела, запрет на отправление и получение почтовых посылок и запрет на пользование средствами связи.
26 апреля на продлении меры пресечения гособвинитель заявил, что Буянова пыталась скрыться от следствия, так как уехала в другой город, не выходила на связь со следователем и не явилась в назначенный день для ознакомления с материалами дела. Адвокат Оскар Черджиев напомнил, что в соответствии с мерой пресечения у его подзащитной не было ограничений на передвижение и она имела право выехать в любой регион страны без предупреждения. При этом ознакомление с материалами дела является правом, а не обязанностью обвиняемого. Однако суд не учел эти доводы, и Надежду Буянову поместили в СИЗО.
В середине июля врач пожаловалась на ухудшение здоровья в заключении: у нее упало зрение и снизился слух от нервного напряжения и громкой музыки по радио. Женщина тяжело переносила отсутствие свежего воздуха и движения, сигаретный дым и уборку с едкими химикатами в камере. Обвиняемая вспоминала, как сотрудник полиции сказал ей: «Ты будешь сидеть здесь до конца жизни».
«Если мне не изменят меру пресечения, то я уже СИЗО этого не боюсь. Это не санаторий, но запугивать меня нечем», — говорила Буянова уже на апелляции.
Как Надежда Буянова выиграла трудовой спор и отсудила у работодателя около ста тысяч рублей
Параллельно с основным судебным разбирательством по уголовному делу адвокат Оскар Черджиев представлял интересы Буяновой в гражданском суде: вместе с подзащитной они подали иск о признании незаконным приказа о ее увольнении, который вынесли после жалоб Акиньшиной.
Ответчики требовали признать увольнение врача за «аморальный поступок» законным, хотя согласно Трудовому Кодексу уволить по этой причине могут только работника, чьей основной функцией является воспитательная.
На том суде выяснилось, что Буянова была наказана начальством дважды: сначала ей объявили выговор в качестве дисциплинарного взыскания, а потом на основании той же ситуации уволили. Ответчики приносили копию документа от 1 февраля, в которой значились отмена приказа о выговоре и изменение дисциплинарного взыскания на увольнение, но Черджиев усомнился в его подлинности.
12 июля Тушинский суд принял решение признать незаконным приказ об увольнении Буяновой, восстановить педиатра в прежней должности и компенсировать заработок за вынужденный прогул и моральный вред в сумме 948 тысяч рублей.
Коллег и начальство педиатра допрашивали на суде по уголовному делу. Главный врач поликлиники Татьяна Чередникова рассказала, что приняла решение уволить педиатра, так как та не рассказала ей о конфликтной ситуации и общении с правоохранительными органами. Чередникова узнала о ситуации из видео на Ютубе и звонков коллег.
Надежда Буянова отмечала, как к ней отнеслись после увольнения:
«…А чего стоил мой приход на следующий после увольнения день, чтобы забрать свои вещи. Зашла в кабинет дежурного врача, вскоре подошла охранница и говорит: “10 минут”. Я спрашиваю: “Что 10 минут?”. Думала, разговор через 10 минут. Оказывается, мне на сборы дали 10 минут. После четырех с лишним лет работы. Вот наглядный пример отношения к своим сотрудникам, коллегам».
Когда на апелляции по продлению очередной меры пресечения адвокат рассказал женщине о выигранном трудовом споре (от личного участия в гражданском процессе Буянова отказалась), она обрадовалась: «Недаром мне этот сон приснился, помните, рассказывала? Что меня будут унижать и одновременно деньги придут еще».
«Признать виновной и приговорить к пяти с половиной годам колонии общего режима»
В последнем слове Надежда Буянова подчеркнула, что не может согласиться с обвинением:
«Вины я за собой не признаю и считаю, что невиновна. Я приносила пользу обществу, так как имею определенные знания, наработанный опыт. Работала я на совесть».
Врач говорила, что выбрала быть педиатром, так как любит детей, и ни разу об этом выборе не пожалела.
Помимо нарушений при расследовании она отмечала несоответствие слов в обвинении ее мировоззрению:
«Мне больно читать, что написано в обвинительном заключении. Эти несправедливые, обидные слова: “По мотивам политической и национальной ненависти”. Какую национальную ненависть я могу испытывать на основании вышесказанного? Это абсурд. Ненависть — это слишком глубокое и сильное чувство, оно саморазрушительно для человека. Мне это чувство не присуще как человеку и как врачу <…>. Милосердие, человеколюбие — без этих моральных качеств нечего делать в медицине».
Педиатр рассуждала об изменениях в отношениях врача и пациента в современной России, отсутствии институтов и структур, которые могут защитить специалистов:
«Раньше были врач и пациент, а теперь обслуга и клиент. Так нам и говорили на планерках: унижай себя. Нас, медиков, могут оклеветать, нахамить, обозвать последними словами. Мы не можем себя защитить, разбор конфликтов не проводится. Принцип — лишь бы не было жалоб».
В заключительной части речи подсудимая произнесла:
«Меня иногда спрашивали врачи в письмах, да и на работе было, почему ты такая терпеливая? А я отвечала, что не хочу уподобляться другим врачам. Я в молодости с этим столкнулась, когда к моему близкому человеку было такое отношение. Это был для меня стресс. Можно сказать, что тогда отрицательный иммунитет получила. Я никогда не буду уподобляться врачам, которые срываются <…>. Прошу суд учесть мой возраст, состояние здоровья <…>, мою профессию, которой я отдала 40 лет жизни, и оправдать меня».
Но сорок лет жизни, отданных оказанию помощи и поддержанию здоровья детей, судья Ольга Федина оценила пятью с половиной годами лишения свободы. Слушатели прервали оглашение приговора криками «Позор!».
Согласно Указу Президента РФ, Ольгу Федину ждет назначение в Московский городской суд. Это последний приговор, который она вынесла в стенах Тушинского районного суда. Запомнится ли он ей?
Ровно за 4 месяца до приговора по уголовному делу, 12 июля, тот же Тушинский суд восстановил Буянову в должности, признав ее увольнение незаконным. Несмотря на назначенные 12 ноября пять с половиной лет лишения свободы, Надежда Буянова осталась врачом — фактически и по призванию.
Текст для SOTAvision подготовила Зоя Синицына
