Художница заявила, что несмотря на все попытки сломать ее при помощи следственных действий, заключения в СИЗО, голода, травли сокамерниц и омерзительных бытовых условий, она все еще не признает вину.
Саша отметила, что по данным ученых, отдельной социальной группы «военнослужащие РФ» не существует. Девушка никому не желала зла:
Ненависть — это чувство, которое невозможно для моей психики с установленным биполярным расстройством. Все психологи и психотерапевты отметили, что с моей повышенной эмпатией я сочувствую людям, а не желаю им зла.
На одном из заседаний прокурор Гладышев заявил, что все источники информации Скочиленко финансировались из-за рубежа. Девушка заметила, что прокурор не предоставил списков иноагентов, справок или иных подтверждений своих слов:
Мы же не в детском саду, где едят манную кашу. Если мы что-то утверждаем, то должны предоставлять доказательства, а не верить на слово.
Художница пояснила процесс формирования своего мнения:
Я привыкла не доверять телевизору, не доверять радио. У меня есть много друзей среди профессиональных независимых журналистов, и они не доверяют им тоже. Это психологический факт — когда человек читает какие-то источники и все его окружение читает тоже… то с 99% вероятностью альтернативный источник информации будет воспринят как ложный.
В финале своей речи Александра Скочиленко высказалась о непомерно большом сроке в 8 лет колонии, который запросила для нее сторона обвинения:
Я категорически не согласна с этим запросом. Все люди в СИЗО были ошарашены, когда узнавали об этом. Больше запросили только Илье Яшину — неужели мои разговоры о любви и жизни так же опасны, как и политические лозунги? У меня есть подозрение, что такая цифра появилась как мера дискриминации ЛГБТ. Я не скрываю своей ориентации — и, видимо, ко мне испытывают большую неприязнь.
