В начале заседания судья объяснила неявку на третье заседание подряд понятых, присутствовавших на обыске жилища Буяновой. Домой к понятому Рытову приехали приставы, но дверь им никто не открыл, а допросить соседей не получилось. По адресу регистрации понятого Кана приставы обнаружили старый заброшенный дом, заросший кустами. Соседи рассказали, что там никто не живет, Кана они не знают и не видели. Местонахождение понятого суду неизвестно.
Следователь Павлов не явился, так как находится в отпуске за пределами РФ, следователь Ратников — ввиду служебной занятости.
«Неуважение какое-то. Представляют себя как поборники закона, а сами все нарушают», — отреагировала на неявку свидетелей подсудимая Надежда Буянова.
На заседании допросили педагога-психолога, в присутствии которой были взяты показания сына Анастасии Акиньшиной. Женщина попросила скрыть ее данные из-за страха за свою жизнь и здоровье. Она присутствовала через ВКС без визуального сопровождения, с измененным голосом и под псевдонимом Алла Шаляпина.
Педагог-психолог рассказала, что последние пять лет работает в различных государственных социальных учреждениях. Для участия в допросе с ней по мобильному связался оперативник. Дома у Акиньшиной она провела ознакомительную беседу с тремя ее детьми для создания спокойной обстановки. Затем Шаляпина осталась в комнате с оперативником и допрашиваемым ребенком. По словам женщины, процедура длилась около 20 минут, оперативник переписывал ответы мальчика в ноутбук и распечатал на месте получившийся протокол.
Педагог-психолог не смогла вспомнить точные формулировки ответов и вопросов, но подтвердила, что 6-летний мальчик употреблял в своей речи выражение «страна-агрессор» и что «его отец был законной целью Украины».
После допроса Шаляпиной адвокат Оскар Черджиев попросил об отложении судебного заседания, чтобы повторно подвергнуть принудительному приводу свидетелей.
Врача-педиатра Надежду Буянову обвиняют в «фейках» об армии. Поводом для преследования стало заявление москвички Анастасии Акиньшиной — женщина утверждает, что во время приема Буянова сказала ее сыну: «Убивать наших ребят на СВО — это законные действия Украины». Никаких доказательств этому нет, а сама обвиняемая отрицает, что говорила что-то подобное.
