В последние месяцы власти активно формируют так называемый «мобилизационный резерв» — подразделения, которые, по официальной версии, должны охранять критическую инфраструктуру от беспилотников и диверсий. Понятие «мобилизационный людской резерв» появилось еще десять лет назад, когда Госдума внесла поправки в закон «О воинской обязанности и военной службе». В резерв включают граждан, добровольно заключивших контракт с Минобороны. Они продолжают обычную жизнь, но в случае объявления сборов обязаны явиться в военкомат и могут быть призваны на службу. Сборы могут длиться до 12 месяцев за все время пребывания в резерве, но не более двух месяцев в одном календарном году.
Правозащитники и независимые военные эксперты считают это «скрытой мобилизацией». По их оценке, регулярные войска не способны установить полный контроль над четырьмя областями Украины, которые Россия уже внесла в свою Конституцию как «новые территории», — поэтому власти ищут дополнительные источники пополнения личного состава. При этом положения российского законодательства об использовании резервистов сформулированы довольно расплывчато, что допускает их привлечение не только к охране объектов критической инфраструктуры, но и к участию в боевых действиях на линии фронта, включая участие в так называемых «мясных штурмах».
Автор: Анна Плотникова
«Если будут убеждать, что вы никогда не окажетесь на фронте — это вранье»
Юрист и директор правозащитной организации «Школа призывника» Алексей Табалов затрудняется объяснить решение российских властей мобилизовать резервистов для охраны так называемых «стратегических объектов». По его словам, «сложно гадать, что в голове у Владимира Путина и начальников Минобороны».
«Мы видим, что не прекращаются попытки вербовки всех возможных граждан — и России, и других государств — на фронт: “пылесосят” всех и везде. То есть, хотят придумать еще один механизм, с помощью которого можно отправлять граждан на фронт — тех, кто по какой-то причине все еще остается дома и не идет на контракт», — говорит Табалов.
При этом юрист отмечает, что подобный резерв существовал и до войны, но был «только на бумаге и лишь для отчетных цифр». Однако теперь этот инструмент снова стал актуален для властей:
«Деньги, которые выделялись, “пилили” военкомы с друзьями, а в списках были “мертвые души”. За 16 лет своей работы в сфере призыва я не видел ни одного живого резервиста: к нам не поступало обращений, связанных с вопросом нахождения в мобилизационном людском резерве или с подписанием контракта на него. Это был мертвый институт, который решили оживить — реанимировать в условиях войны».
По словам Табалова, давать конкретные рекомендации потенциальным резервистам в данный момент проблематично: формулировки закона размыты и могут быть использованы властями как угодно. Он подчеркивает, что главное опасение — риск оказаться на фронте в любой момент и столкнуться с ситуацией, когда срочный контракт внезапно становится бессрочным.
«Если кого-то будут убеждать, что это не контракт на военную службу и вы никогда не окажетесь на фронте — это вранье. У нас уже есть перед глазами пример с контрактами на военную службу, когда они были срочными, а потом вдруг стали бессрочными после объявления мобилизации. Это может легко повториться. Главная рекомендация — просто не подписывать эти контракты и, если возможно, разорвать уже подписанные, если вы не хотите рисковать своей жизнью», — отмечает он.
По мнению юриста, Министерство обороны рассчитывает на недостаток правовой грамотности граждан, которых можно будет запутать и убедить подписать контракт:
«Будут вешать лапшу на уши: что это не контракт на военную службу, а просто охрана бензозавода в тылу. Поохраняет его такой резервист первые два месяца, пока наберут нужное количество людей, а потом вдруг этот бензозавод окажется где-нибудь на территории Запорожской атомной станции».
«Решение еще не вступило в силу, а в регионах уже кинулись его исполнять»
Пресс-атташе движения «Идите лесом» Иван Чувиляев уверен, что мобилизованных резервистов будут отправлять на фронт в Украину. Он напоминает, что набор людей для охраны НПЗ проводился и раньше, а за последнюю неделю в «Идите лесом» обратилось уже несколько человек, которым прислали повестки на сборы.
«Они же не зря говорят: “Россия здесь навсегда”. Это значит, что этих резервистов будут изыскивать в том числе на оккупированных территориях. Еще до этого стали собирать в Ярославле каких-то людей, чтобы они НПЗ охраняли. То есть решение еще не вступило в силу, а в регионах уже кинулись его исполнять», — говорит он.
Чувиляев обращает внимание на то, что данные о бюджете Минобороны, выделенном на мобилизационный резерв, засекречены. По его словам, такая непрозрачность дает ведомству широкий простор для различных манипуляций:
«Смысл в том, что можно не только платить хорошую зарплату военным, но и выплачивать надбавки тем, кто отслужил “срочку”, за то, чтобы они состояли в мобилизационном резерве. Под это в Министерстве обороны есть определенный бюджет. А если он закрытый, значит, оттуда можно брать что угодно и в любых количествах. Поэтому они эти цифры и закрыли».
По оценке Чувиляева, в мобилизационный резерв на оккупированных территориях будут активно включать практически всех подряд. В первую очередь это коснется жителей Донецкой и Луганской областей, уроженцев Узбекистана и Таджикистана, недавно получивших российское гражданство, а также россиян, живущих в регионах рядом с линией фронта. При этом уровень подготовки подобных резервистов вызывает у него серьезные сомнения:
«Я думаю, что этот вопрос тоже обсуждался в каких-то кабинетах Минобороны, но они посчитали: “Ну, человек 15 лет назад служил, был на сборах, получал деньги за то, что он в мобилизационном резерве, так что, наверное — он готов”. Логика у них была такая. А у нас логика другая: мы с вами будем смотреть на то, что мы видели своими глазами, а не то, что у них в папочках лежит. А мы видели мобилизацию 50-летних мужиков — больных, увечных, калечных, кривых, косых, с инсультами, инфарктами и другими проблемами. Был у нас даже один шизофреник. Очевидно, что теперь будет примерно тот же уровень физического состояния, а то и хуже», — подытоживает Чувиляев.
«Фактически только инвалиды не состоят в запасе»
Директор правозащитной группы «Гражданин, армия, право» Сергей Кривенко, в отличие от других собеседников SOTAvision, считает, что СМИ сильно преувеличивают значимость обсуждаемого вопроса. По его словам, речь идет лишь о «технологических доводках документов Минобороны».
«Резервисты — это особые подразделения внутри тех, кто находится в запасе. Никакого призыва резервистов нет. Призыв может быть только на срочную службу или по мобилизации. В запасе находятся 20 — 25 миллионов мужчин и женщин, имеющих военно-учетную специальность, и именно их призывают при объявлении мобилизации. В нем находятся почти все до 55 лет. Фактически только инвалиды не состоят в запасе», — поясняет он.
Кривенко напоминает, что даже те, кто не прошел срочную службу по состоянию здоровья, все равно числятся в запасе и могут быть призваны при мобилизации. Однако попасть именно в резерв может лишь очень небольшая часть, и только по собственной воле:
«Это те, кто имеет опыт военной службы и хорошую военную специальность. Они добровольно подписали контракт о нахождении в резерве. За это Минобороны выплачивает им небольшое пособие — до войны оно было в районе 5-10 тысяч рублей в месяц. Периодически их дергают на сборы, где они поддерживают свою квалификацию. Таких людей до войны накопилось несколько десятков тысяч. Точных данных нет — это военная тайна».
По оценке правозащитника, большинство тех, кто находился в резерве до мобилизации 2022 года, уже призвали и отправили на фронт. Поэтому новая инициатива Минобороны, по его словам, «не делает никакой погоды на фронте», поскольку речь идет о сравнительно небольшом количестве людей.
«Я думаю, что Минобороны просто уже “скребет по сусекам” — им нужно собрать любое количество хотя бы так. Может быть, это будут какие-то диверсионные отряды, но это не мобилизация большого количества людей и не решение проблем», — считает Кривенко.
В вопросах безопасности потенциальных резервистов правозащитник категоричен и настоятельно рекомендует разрывать контракт:
«Как только их призовут на сборы, их могут активно вербовать — склонять переподписать данный контракт на обычный. Тогда уволиться уже будет невозможно, и их смогут направить на фронт. А контракт на нахождение в резерве относительно легко можно расторгнуть, и, в зависимости от условий, либо выплатить какую-то сумму, либо не выплачивать вовсе».
Правозащитная группа «Гражданин, армия, право» подготовила рекомендации для тех, кто не хочет оказаться на фронте. В документе говорится:
«Если контракт закончился, автоматически он не продлевается (в отличие от контрактов на службу), — можно просто не подписывать новый. Также можно уйти из резервистов по уважительной причине по решению аттестационной комиссии. Уголовной ответственности за неисполнение этого контракта нет, по закону вас просто исключат из числа резервистов и потребуют вернуть все деньги. Но с момента попадания на сборы резервист становится военнослужащим и после зачисления в списки части подлежит уголовной ответственности за СОЧ (самовольное оставление части), или отказ исполнять приказ, а уволиться станет намного сложней».
