Белгород уже больше недели живет с ограничениями электроэнергии. Вечерами в городе не горит уличное освещение, светофоры не работают, а жители добираются домой с фонариками. Власти объясняют отключения необходимостью «стабилизировать энергосистему». Корреспондент SOTAvision съездил в Белгород, чтобы посмотреть, как работает режим экономии света и что о возможном блэкауте и действиях властей думают местные жители.
Автор: Мирослава
«Нужно внимательнее смотреть, куда идешь»
Новоприбывший поезд Белгород встречает сигналом тревоги. Люди с сумками уверенно направляются к виадуку, ведущему через железнодорожные пути. На самом вокзале светло, но стоит выйти наружу и погружаешься в полутьму. Освещение дают только фары машин и редкие яркие билборды. В черном небе зияет пятно желтоватого света — вероятно, от сельхозпредприятий за городской чертой.
Люди быстро расходятся: кто к автобусам, кто к машинам, кто к стоянке такси. Геолокация работает плохо, и сориентироваться непросто. Светофоры работают, но установлены не везде. Там, где их нет, дорогу переходишь осторожно — в темноте пешеходов почти не видно, особенно в черных куртках. Женщина с сумкой замешкалась перед «зеброй», включила фонарик на телефоне и помаячила им ехавшему автобусу. Водитель моргнул фарами — сигнал получен, можно идти.
В сквере девушка с подбитым глазом и парень снимают видео. Глаз красный, под ним синее и желто-зеленое пятно. Я невольно засматриваюсь.
— Нужно внимательнее смотреть, куда идешь, — с улыбкой говорит она и продолжает запись.
Проходя дальше по улицам, замечаешь, что уличное освещение отключено не везде: кое-где во дворах тускло горят желтые комочки фонарей, потом снова темнота. На центральных улицах проще — там горят вывески, витрины кафе, ресторанов и магазинов.
Административные здания без подсветки почти неузнаваемы. На Соборной площади темно, билборды возле театра почему-то «просят» их «не беспокоить до 6 утра», хотя сами продолжают работать. Сильнее удивляешься зданию ЗАГСа — оно светится будто святой храм в раю.
В Парке Победы освещение работает полностью: помимо фонарей, светятся даже гирлянды. Но людей в десять вечера уже нет. Между деревьями бродят двое уборщиков — мужчина и женщина. Женщина садится на лавку и устало говорит, что больше не хочет работать. Мужчина пытается ее уговорить, но затем сдается и произносит: «Ну и сиди, сам соберу».
— А почему в городе в некоторых местах освещение выключено? — спрашиваю я.
— Так это, чтобы нас беспилотники не видели, — с видом особенной важности отвечает женщина.
— А беспилотникам нужен свет для этого?
— Власти лучше знают. Девушка, мне некогда, надо работать, — нервно говорит уборщица и уходит. Ее коллега только улыбнулся и поспешил за ней.
На Харьковской горе, известной по новостям о прилетах, темнее всего. Здесь спальные районы, без ярких вывесок. По обочине улицы Щорса приходится идти почти вслепую — встречных людей различаешь только в двух-трех метрах. Некоторые идут с фонариками.
По улицам вдруг разносится мужской голос, объявляющий ракетную опасность, и вслед за ним завывает сирена. Между деревьями под лучом фонаря мелькает корги в яркой курточке. Хозяин, наклонившись, светит на собаку, следит, чтобы та не подобрала «запрещенку» с земли.
— Вам не тревожно? Из-за обстрелов ракет, предупреждениях о возможном блэкауте.
— Как сказать не тревожно? — отвечает он после паузы. — Конечно, тревожно. В этом ничего приятного нет. Трамп говорит, что даст Украине «тамагавки», а это вообще страшная вещь.
— Уехать не думали?
— А куда? Тут семья, работа, жилье, своя жизнь. Если ехать, то в Москву только, но кому мы там нужны.
— Готовитесь к блэкауту?
— Пока нет, в квартире же живем. Я слышал, что в где-то свет отключается, но у нас пока такого не было. Зато мой коллега с работы уже всем объявил, что собирается покупать генератор. Мы на него с шуткой реагируем, но сами подумываем на балкон маленький какой-нибудь купить, чтоб хотя бы телефоны зарядить, если что случится.
Когда узнает, что перед ним журналист, вдруг спрашивает: «Не слышно там, когда война закончится?». От вопроса я растерялась, потому что ответа у меня нет. Мужчина некоторое время смотрит, немного грустнеет и со вздохом произносит: «Ну понятно». Жмет руку и прощается.
«Война и комфорт»
Утром Белгород выглядит совсем иначе. Солнечная осенняя погода разлила свет по улицам, листья на деревьях пылают желтым и красным, кое-где еще держатся пятна зелени. Между жилыми домами пенсионеры торгуют яблоками, овощами, цветами и одеждой. Другие с хмурыми лицами куда-то спешат по своим важным «пенсионерским делам». Молодые со стаканчиками кофе бегут на остановку. Родители ведут детей в школу и детсад.
Павлу Семенычу шестьдесят. Он работает разнорабочим в торговом центре, живет в частном доме в микрорайоне Спутник. «Вся эта политика мне до лампочки, — говорит он, когда я начинаю задавать вопросы. — Только Богу известно, когда снова спокойно жить начнем».
Незнакомец с вопросами о войне настораживает: он щурится, глядит в лицо.
— К зиме готовитесь? Гладков предупреждает людей о возможном «блэкауте». Будете ли приобретать генераторы за свой счет или властей?
— Он у нас есть, его только заправлять нечем. Денег на бензин лучше людям пусть дадут, раз пошли такие разговоры. Вячеслав Гладков, вместо генераторов дайте денег людям на бензин и помогите с установкой. Генератор жрет 10 литров в час, как это оплачивать?
По его словам, свет в доме за все время отключался только один раз, после атаки в сентябре. После этого только лампочки мигали иногда.
Седой кавказец, продающий дыни с лавки у Архиерейской рощи, жаловаться не хочет.
— Время такое — война идет. Война всегда разрушает комфорт. Мы, наоборот, должны помогать государству. А жалобы кому помогут? — говорит он.
В небе озвучивают очередную «ракетную опасность», но люди реагируют спокойно, уже все знают — пока не началось сбитие, бояться нечего. Бетонные укрытия разбросаны по всему району, стабильно натыкаешься на них на каждой улице по нескольку раз.
Елена работает продавцом в магазине на Красноармейской, а сама живет на Спортивной. Рассказывает, что у нее также есть дача за городом в относительно безопасном районе. Они собираются переехать туда на зиму, чтобы подготовить печку «на всякий случай». Генератор уже купили.
— Сам генератор стоил 35 тысяч, установка еще 10 тысяч. Как нам сказали, чтобы его содержать потребуется 5 литров бензина в день. Наверное, его хватит, чтобы зарядить телефоны и один раз приготовить еду, вскипятить чайник, — рассуждает женщина.
Андрей живет на Губкина, работает в офисе. Раз в неделю собирается с друзьями в кафе на «настолки», играет в футбол и хоккей — в общем, активный, бодрый парень. Вся его семья от бабушек с дедушками до родителей живет в Белгороде, и, если обстановка ухудшится, все готовы поддержать друг друга. По его словам, новости о войне у белгородцев вызывают тревогу, но чаще их просто предпочитают не обсуждать. Прогнозы о блэкаутах его коллеги пока воспринимают с юмором.
— У нас парень один на днях пришел в офис и говорит, что планирует покупку генератора или, как холода придут, снять дом для зимовки загородом. Ну мы так с пацанами пошутили немного над ним. Вообще это один из самых адекватных у нас в компании, но теперь и он беспокоится, — рассказывает парень.
Белгородцы настороженно реагируют на незнакомцев, но, если честно рассказать о себе, быстро открываются. Жители второго дома на улице Буденного тоже не смутились вопросами, но пожаловались не на свет, а на отопление.
— Второй дом, второй подъезд — нет отопления, хотя неделю как включили. У нас инвалид живет, замерзает. Напишите про это. Обстрелы и отключения света от властей не зависят, но отопление ведь можно наладить, — говорит одна из женщин.
Несмотря на близость к границе и постоянные обстрелы, за последние три с половиной года район Харьковской горы заметно преобразился: появились новые магазины и уютные кофейни. Иногда по улице тянет запахом кофе и выпечки, с утра кофейни полны людей, свободных мест нет. Изменились стенды городских афиш: раньше они пестрили рекламой службы по контракту [читайте наш прошлый репортаж из Белгорода за июнь 2024 года — ред.], а теперь — рекламой концертов.
Часть павильонов в торговых центрах пустует, окна заклеены скотчем, людей немного. Пленка на разбитых окнах, отметины на стенах и крыш домов от попадания осколков возвращают к реальности, но, если на такое не смотреть — ощущение будто находишься в уютном, региональном городке, который очень старается оставаться мирным.
В центре города жизнь «бьет ключом», тут и машины ездят подороже, нежели в спальных районах. Цветут изгороди, на скамейках обнимаются влюбленные школьники. А билборд возле театра Щепкина, который ночью «просил не беспокоить до шести утра», утром показывает патриотический ролик о героизме Белгорода во Вторую мировую.
«Генераторы есть, бензина нет»
Впервые о необходимости готовиться к суровой зиме и закупать генераторы губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков заговорил еще летом 2024 года. Тогда региональные власти пообещали приобрести более двух тысяч установок для нуждающихся — на случай отключений электричества, писал «Пепел». В середине сентября глава администрации Шебекинского горокруга Владимир Жданов уточнил, что генераторы закупают только для социальных и критически важных объектов. К февралю власти отчитались о заготовке дров, буржуек, топлива и о закупке генераторов. Однако уже после зимы, в мае 2025 года, жители приграничных районов жаловались журналистам, что обещанной помощи так и не получили.
В этом году новая волна разговоров о подготовке к зиме началась в конце сентября — после ракетного удара ВСУ по Белгородской ТЭЦ и электроподстанции «Луч». В результате атаки в Белгороде и нескольких населенных пунктах области пропали свет и вода.
После атаки Гладков сообщил, что в регион из Пензенской области направили более 700 масляных радиаторов для отопления соцобъектов на случай чрезвычайной ситуации, еще порядка 300 пообещали отправить. Помощь стала поступать и из других регионов. 19 октября стало известно, что правительство России выделило Белгородской области 2,3 миллиарда рублей на закупку генераторов. Сколько генераторов осталось в регионе после прошлого сезона региональные власти не отчитывались.
Сейчас губернатор периодически обращается к жителям с просьбой самим позаботиться о наличии резервного энергоснабжения. «Мы точно понимаем, что в таком объеме, который есть, обеспечить каждый жилой дом резервной генерацией физически невозможно», — заявил он.
Согласно мониторингу онлайн-площадок и опросам белгородских магазинов, цены на генераторы колеблются от 20 до 150 тыс рублей. Есть и более дорогие модели — по 250 и 400 тысяч. Продавцы утверждают, что дефицита на рынке не ожидается: при необходимости генератор можно без труда заказать на Ozon или Wildberries. Однако повышенного спроса пока нет.
«Ракетный удар по ТЭЦ пришёлся на теплые дни, паники не было. Потом, после заявлений властей, интерес вырос и снова стих. Люди зашевелятся, когда ударят морозы и, если случится еще одно масштабное отключение света», — объяснил один из продавцов.
Генераторы работают на бензине, дизеле или газе. Газовые — самые дорогие, их стоимость может достигать нескольких сотен тысяч рублей. Есть и комбинированные, газо-бензиновые модели. Для небольшого дома, чтобы горел свет, работал холодильник и можно было зарядить телефон, достаточно мощности 3–5 кВт. Такие устройства стоят от 20 до 40 тыс рублей. Установка обходится в 5–15 тысяч — в зависимости от модели и условий монтажа. Продавцы прогнозируют, что с первыми морозами и ростом спроса цены на установку могут вырасти.
Расход топлива зависит от мощности и нагрузки. Осенью 2025 года литр бензина АИ-92 стоит около 60 рублей, АИ-95 в некоторых регионах уже превышает 68 рублей. Чтобы мини-генератор (1–3 кВт) проработал шесть часов, потребуется около 1200 рублей. Для семей даже со средним доходом постоянная работа генератора в случае длительного отключения света станет заметным финансовым бременем.
Помимо обеспечения региона генераторами, встает вопрос о введении специальных льгот на покупку бензина для жителей приграничных регионов в случае «блэкаута», или как минимум нужно постараться людей этих бензином обеспечить.
А может быть блэкаут в эту зиму не случится.
